В 2022–2023 годах произошло сразу несколько достаточно крупных собраний в игре Minecraft: студенческий протест OCCUPY MINECRAFT [1] на сервере HSE Minecraft, первомайский митинг ЛДПР [2] и концерт на День России. Все три мероприятия имеют разные характер и причины: так концерт на День России [3], на котором присутствовали несколько артистов эстрады, а также глава «Лиги безопасного интернета» Екатерина Мизулина, в своей основе ориентируется на демонстрацию лояльности к аудитории компьютерных игр, которая, согласно исследованию Гришина и Иглина, зачастую настроена оппозиционно [4], и привлечение молодежи, тогда как митинг ЛДПР на первое мая является скорее инфоповодом, чтобы через «мемефикацию» («memeification») привлечь внимание к деятельности партии и создать ее определенный медиаобраз. Тем не менее, больше всего нас интересует студенческий протест, так как на его примере мы можем поставить вопрос об эмансипаторном потенциале виртуального собрания, и в частности о том, действительно ли протест в виртуальной среде обладает телесной перформативностью по Дж. Батлер.

В числе ряда причин, которые сделали возможными подобные виртуальные собрания, можно назвать масштабную виртуализацию всех процессов в связи с локдауном в 2020 и 2021, который не столько открыл новые технические возможности для проведения мероприятий, сколько изменил оптику, через которую мы воспринимали социальные сети и многопользовательские игры. В то же время локдаун вытеснил людей из общих пространств, разрушил существующие условия появления и проявления народа, разорвав связь между собравшимися и местом собрания: до сих пор публичное пространство оказывается приватизировано режимом, тогда как под молчаливый, неявный протест оказываются отведены (и строго регламентированы) лишь отдельные участки. В таких условиях протест переходит в скрытые и виртуальные формы, равно как и насилие в современном обществе «отступает в субкоммуникативные, подкожные, капиллярные и внутридушевные пространства», скрывая свой воинственный характер и переходя в медийность [5]: на фоне растущего количества арестов за деятельность в социальных сетях протест также проникает в медиареальность и стремится захватить виртуальные пространства.

Между тем, митинги в многопользовательских играх не так распространены, хотя довольно часто встречаются одиночные политические действия и высказывания, и здесь мы можем рассмотреть несколько причин. Прежде всего, это характеристика виртуального пространства игры: телесная перформативность собрания осуществляется в том числе и через присвоение пространства, через предъявление «прав на публичную сферу» [6] появлением в ней, тогда как большинство митингов в играх организуются на собственных серверах, где вторжения в публичную сферу не происходит. Говоря об OCCUPY MINECRAFT, следует отметить, что, по утверждениям организаторов, он проходил на официальном сервере HSE Minecraft, однако на видеозаписях мы не видим большого количества других игроков. Таким образом, захват публичного пространства хоть и произошел, но не привел к обретению видимости участниками протеста, и потому не перешел в сферу политического действия. Здесь мы сталкиваемся с еще одним аспектом виртуализации протеста: такой протест не оставляет следов, а потому связь между виртуальным пространством протеста и протестующими не образуется. Сервера, на которых проходят митинги, либо изначально защищены от изменений пространства, либо любые внесенные протестующими изменения зачастую оказываются легко стираемы (мне не удалось найти примеров, когда протестующие наносили непоправимый урон игровому миру, хотя в Minecraft это реализуемо).

Другой проблемой виртуального протеста оказывается затрудненность его верификации: в условиях недостаточных свидетельств и сторонних наблюдателей подобные протесты и их масштабы оказываются легко фальсифицируемы, что прекрасно демонстрирует случай с демонстрацией ЛДПР, на которую, по утверждениям партии, пришли около двенадцати тысяч человек [7], тогда как некоторые СМИ сообщают, что сервер был рассчитан на сто игроков [8]. В отсутствие на протесте непосредственной телесной воплощенности («embodiment») протестующего его место занимает система, видимость, обращая в результате весь протест в машинерию образов: анонимность и виртуальная телесность, которые защищали протестующего от насилия власти, защищают и власть от действий протестующего. В этом плане именно тело, как «точка приложения власти (пыток, наказаний, лишений, казни и так далее)» [9] оказывается способно к противостоянию этой власти и ее преодолению, обращаясь против себя, но в то же время осуществляясь не как единичная телесность, а как телесная перформативность собрания в связях «между» протестующими. Так протест OCCUPY MINECRAFT теряет собственную видимость в результате недостаточных свидетельств и освещения в медиа, которые являлись бы продолжением протестного поля и одновременно утверждали бы виртуальную телесность участников протеста, и при этом оказывается неспособен к переходу к непосредственно телесной перформативности, из-за чего этот проект оказывается отделен от других протестов.

Таким образом, на практике телесная перформативность в пространстве игры вряд ли реализуема, так как мы сталкиваемся с рядом проблем, таких как ускользание виртуального пространства и неверифицируемость протестующих, что делает невозможным формирование виртуального пространства появления в игре. Несмотря на то, что эмансипаторный потенциал подобных собраний оказывается под вопросом, стоит отметить их потенциальное значение в качестве консолидирующих практик, способных включить в себя не только людей, которые выбрали виртуальный протест из соображений безопасности, но и людей, которые оказываются физически ограничены в собственных появлениях в публичных пространствах.


Примечания:
[1] VOXEL POPULI. // Telegram [электронный ресурс]. Режим доступа: https://t.me/occupyminecraft (дата обращения: 15.08.2024).

[2] Есикова К. (2023). В Minecraft рухнул сервер после митинга у памятника Жириновскому. // Lenta.ru [электронный ресурс]. Режим доступа: https://lenta.ru/news/2023/05/01/minecraft/ (дата обращения: 15.08.2024).

[3] Есикова К. (2023). В Minecraft рухнул сервер после митинга у памятника Жириновскому. // Lenta.ru [электронный ресурс]. Режим доступа: https://lenta.ru/news/2023/05/01/minecraft/ (дата обращения: 15.08.2024).

[4] Гришин О.Е., Иглин Д.А. (2015). Компьютерные игры как элемент массовой политической культуры и коммуникации Гришин, О. Е., & Иглин, Д. А. (2015). // PolitBook, (1), 127-145. С. 136.

[5] Хан Б.-Ч. (2024). Топология насилия. Критика общества позитивности позднего модерна. М.: Издательство АСТ. С. 24.

[6] Батлер Дж. (2018). Заметки к перформативной теории собрания. М.: Ад Маргинем Пресс. С. 45.

[7] Есикова К. (2023). В Minecraft рухнул сервер после митинга у памятника Жириновскому. // Lenta.ru [электронный ресурс]. Режим доступа: https://lenta.ru/news/2023/05/01/minecraft/ (дата обращения: 15.08.2024).

[8] Данилов Ф. (2023). ЛДПР устроила маёвку в Minecraft. Посмотрите, как игроки радуются около памятника Жириновскому. // Фонтанка.ру [электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.fontanka.ru/2023/05/01/72267176/?ysclid=lzvpwm4u3m507810305 (дата обращения: 15.08.2024).

[9] Рахманинова М. (2020). Власть и тело. М.: Радикальная теория и практика. С. 85.